Bad Hair Life Records:

Что может быть общего у американского учителя младших классов и медсестры из Финляндии? Наверное, в обычной жизни они никогда бы не встретились. Но в уютном панк-мирке они вместе держат музыкальный лейбл, занимаются распространением записей и организуют концерты под флагом Bad Hair Life Records. Как им удалось создать эту панк-идиллию, мы поговорили с Ларри и Вильей.

TW: Привет, Ларри! Расскажи немного о себе. Как тебе в голову пришла идея создать лейбл и выпускать записи групп?

Ларри: Я хотел этим заниматься ещё в конце 80-х, но у меня не было достаточно денег и амбиций. Я перестал следить за панк сценой где-то около 1990 года после тура с двумя группами из Техаса, Dresden 45 и Fearless Iranians from Hell. Я думаю, что просто перегорел и хотел слушать другую музыку и заниматься другими делами, не связанными с музыкой. Пришло время развиваться в других областях.

Потом, году в 2004, я снова начал слушать некоторые записи из своей коллекции. Музыка снова начала обретать для меня смысл, и она звучала как надо. К этому времени появилась такая штука, как Интернет, и я начал копаться в новых группах. Я сопротивлялся негативным впечатлениям, которыми люди моего поколения делились по поводу новых панк-групп. Для меня панк не имел ни возрастных ограничений, ни границ, я всегда считал, что его смысл в свободе личности. Я любил слушать современные команды и начал покупать новые записи.

Мне всегда казался завораживающим тот факт, что эта музыка есть во всем мире и я любил находить непонятные релизы из разных мест. Язык никогда не был для меня препятствием. Мне не нужно было понимать его, чтобы чувствовать. Если перевести тексты, то оказывается, что все поют по сути об одном и том же, но именно это роднит панков со всего мира внутри их безграничного сообщества.

В общем, в поисках новой музыки я открыл для себя датскую группу под названием Selvhenter. Я заказал их первую семидюймовку, и однажды они спросили меня, не знаю ли я кого-нибудь, кто был бы заинтересован в выпуске следующей EP для них. Я поспрашивал у знакомых, но никого не нашёл. Тогда я решил выпустить эту запись собственноручно. Я не знал, как это делается, но разобрался, и, как мне кажется, в целом, получилось хорошо. Они очень сильно поддерживали меня. Я хотел выпустить релиз без названия лейбла, но потом подумал, что так его будет сложнее продавать. Я решил, что название Bad Hair Life было бы прикольным и саркастичным. Я думал, если первый релиз хорошо разойдётся, я попробую сделать ещё.

TW: Как так получилась, что с работой лейбла тебе помогает девушка, которая живёт почти на другом краю света? США и Финляндия довольно далеко друг от друга…

Ларри: Вилья играет в Ydinperhe. Я помогал им издавать LP в 2011 году. Они дважды турили по Штатам. Я сопровождал их в обоих турах. Первый тур был в том же году по восточному побережью вместе с Pahaa Verta. Второй тур прошел в 2012-м с Haistelijat. Тот второй тур начался здесь, в Хьюстоне, затем мы отправились к западному побережью. Когда мы вернулись из тура, Вилья предложила взять кое-что из моего дистро в Финляндию на продажу и тем самым помочь мне. У меня дома много добра из дистро!

Я, конечно, был счастлив от такого предложения и подумал, что, возможно, лейблу пошло бы на пользу, если бы кто-то ещё им занимался. Я знал, что Вилья – честная и при том гораздо усерднее меня, так что я спросил, не хочет ли она помогать с лейблом в большем объёме. Я хотел, чтобы мы занимались лейблом как равноправные партнёры. Я бесконтрольный фрик, как и она. И я очень благодарен, что она приняла это предложение.

Вилья: Возвращение домой с тонной записей я точно не планировала! Но это ощущалось, как что-то неправильное – не использовать возможность освободить шкафы Ларри, полные пластинок, и не взять их с собой без необходимости платить за доставку. Когда он спросил меня о желании заниматься лейблом, я не могла сказать нет. Мне кажется, я искала что-то подобное и чувствовала, что это то, что мне нужно. Но я бы никогда смогла начать самостоятельно! До этого я занималась выпуском и распространением записей Ydinperhe, но никогда не имела дел с настоящим дистро. Семидюймовка Minefield была первым релизом, которым я занималась полностью сама.

TW: Как вы решаете, какой релиз должен быть напечатан в Европе, а какой в Штатах?

Вилья: Где имеет больший смысл, там и печатаем. Зависит от потенциальных покупателей и цены на печать и доставку.

Ларри: Международная пересылка очень дорогая, и есть смысл выпускать записи ближе к тому месту, где живут слушатели. Я уже напечатал две LP для европейских групп в Штатах, а большинство людей, которые хотели эту пластинку, жили в Европе, но доставка оказалась настолько дорогой, что они попросту не смогли заказать её.

Вилья занимается Европой, а я Северной Америкой. Также, если надо, кто-то из нас может отправить заказ в Азию. Обычно я покупаю американские релизы, которые интересны Вилье, у разных лейблов по оптовой цене, и отправляю их ей одной большой посылкой. Таким образом, она может получить релизы разных лейблов, а платить за доставку всего 1 раз. То же самое делает и она в Финляндии. Мы всегда всё отправляем большими посылками. Приходится, конечно, ждать несколько месяцев, но мы терпеливые люди, да и помимо этого у нас много дел.

TW: Ларри, ты делал несколько туров для зарубежных групп по США. Насколько просто организовать тур для зарубежной группы по Штатам? С какими сложностями приходится сталкиваться во время этого?

Ларри: Я организовал три тура для групп из Финляндии.  Первая вещь, которую стоит знать: группы должны приезжать в США, как туристы. Они не должны брать с собой ничего, что могло бы выдать их за музыкантов. Я предоставляю всё, что им нужно, но, если надо, можно купить что-то здесь. Везти новые вещи домой – это не проблема. Первый тур был непростым, потому что мне пришлось лететь в Newark, штат New Jersey, чтобы встретить группу в аэропорту. Я понятия не имел, как они выглядят. Мы арендовали всё, включая туровый вэн, там, в New York City. Поэтому затраты оказались очень большими. Пробить концерты для этого тура было не сложно. Я думаю, тот факт, что группы были из Европы, сыграл на руку.

На восточном побережье гораздо больше городов, и найти там людей, готовых помочь, легче. Передвигаться по восточному побережью также намного проще, потому что всё близко друг к другу. По иронии судьбы, чем больше город, тем меньше приятных моментов на концертах. В самых маленьких городках были лучшие шоу и самая тёплая атмосфера. После этого тура, Ydinperhe изъявили желание вернуться на следующий год, чтобы проехаться по западному побережью. Поэтому я решил приобрести аппарат. Теперь у меня есть всё, кроме вэна: весь бэклайн и инструменты!

Пробивать концерты на западе не так легко. Последние два тура группы прилетали в Хьюстон и уже отсюда начинали путешествие. На западе города сильно отдалены друг от друга и переезды очень длинные. Пробить концерты на каждый вечер сложно и приходиться просто слоняться без дела день или два.

TW: Какой тур, по твоему мнению, был наиболее успешным?

Я не могу решить. Мне нравится думать, что они все были успешны, ведь мы отыграли все запланированные концерты, хотя в последний раз, когда приезжали Maailmanloppu и Kuudes Silmä, я забил несколько шоу чуть ли не в последний момент. Длинные переезды, пробки и бессонные ночи - это тяжко! Вам нужно приехать!

TW: А как насчёт туров по Европе и Скандинавии, в частности? Сложно ли пробить концерты для группы?

Вилья: Мы активно не турили уже пару лет, но мне кажется, что с каждым годом становится всё легче. Всё больше команд ездит в туры, все знают кого-нибудь откуда-нибудь и образовывается как бы такая сеть. Как по мне, с клубами всё хорошо, и количество достойных групп, с которыми можно играть, тоже увеличивается. Большинство турящих групп пропускают Финляндию, потому что сюда приходится плыть на пароме, но мы всё равно получаем достаточное количество команд ото всюду.  В Финляндии не всё так хорошо в будни, и это стрёмно, что большинство команд приезжают сюда между выходными, проведёнными в больших странах. В Швеции вроде получше ситуация, а вот насчёт Норвегии я понятия не имею.

TW: Ты несколько раз играла с Ydinperhe в России. Какие впечатления? Сложно ли было получить визу? Были ли какие-то проблемы с таможенниками, когда они поняли, что вы музыканты, а не обычные туристы?

Вилья: Ну, мы были там всего однажды, чтобы отыграть 2 концерта, в Петербурге и Петрозаводске. Было великолепно! Особенно в Петрозаводске! Клуб был суперкрутой, старый тракторный завод. У нас не было никаких проблем, и я бы ещё вернулась. Я бы порекомендовала турить по России всем, кто может справиться с водкой. Получить визы было легко, единственная трудность была в том, что нам пришлось поменять водителя слишком близко к датам въезда и переплатить за экспресс-визу для него. На границе у нас тоже не было проблем, но, когда возвращались домой, вэн досмотрели дважды. Я не думаю, что это из-за того, что мы выглядели как музыканты, скорее из-за того, что мы выглядели, как бомжи.

TW: Над какими релизами вы сейчас работаете?

Ларри: Прямо сейчас Вилья работает над парочкой релизов в Финляндии. Большинство наших релизов в последнее время были кооперацией с другими лейблами, и это мне по душе, потому что мы можем напечатать больший тираж и продавать меньше копий. Следующие релизы также будут в сотрудничестве с парой финских лейблов. Это будет сплит Lähtevät Kaukojunat​and и S​&M​. Потом мы будем помогать с дебютным лонгплеем The Apathetics.

TW: Что ты думаешь насчёт почтовых расценок в США? Они растут каждый год? Влияют ли они на окупаемость лейбла?

Ларри: Пересылка по США не такая уж дорогая, хотя цена действительно растёт каждые пару лет. А вот доставка в другие страны действительно причиняет боль. В Европе ещё и таможня берёт налог с каждой посылки. Здесь в Штатах хотя бы не приходится париться насчёт каких-то подобных налогов. С тех пор, как я занимаюсь европейскими релизами, курсы валют тоже стали влиять на всё. Несколько лет назад, евро стоил 1.3 доллара. Это делало покупку европейских релизов очень дорогостоящей, а в сумме с пересылкой вовсе недоступной. Сейчас курс евро падает и покупать европейские релизы стало легче.

Я думаю, как и большинство панков, я продаю всё по дешёвке. Я хочу продавать релизы максимально дёшево, но высокие цены лишают меня такой возможности. Самая дорогая вещь это само по себе изготовление пластинок и упаковка. Цены реально очень высокие. Я не ухожу в плюс по итогу, возможно я даже в полном минусе. Это становится хобби богатого человека, к сожалению.

TW: Ты работаешь учителем в начальной школе. Ученики знают, чем ты занимаешься и если да, то что они думают?

Ларри: Я учитель в общеобразовательной школе в Техасе. Это Title 1 School; означает, что большинство учеников из бедных семей. Большинство населения здесь испаноязычное, так что ученики в моём классе преимущественно из Мексики или Центральной Америки Я преподавал в первом и втором классе последние 11 лет. Это дети, которым по 6 и 7 лет, которые уже говорят на английском в качестве основного. Самая большая часть работы – учить их читать. Я также обучаю их математике, письму и обществознанию.

Я провожу с учениками 9 месяцев в году, поэтому само собой рассказываю им о своей жизни. Я не думаю, что это неуместно или плохо, ведь панк сегодня - не то же самое, что в 1970-х. Я думаю обсуждать вещи, которые происходят вокруг, нужно. Мне нравится думать, что таким образом я делаю позитивные изменения, побуждаю их задуматься о создании позитивных сообществ и свободе личности.

Самое смешное, что моих учеников, по-видимому, это не сильно волнует. Им интересны совсем другие вещи. У меня есть и свои собственные дети. Младшему сейчас 19, и он ходит в школу в Аризоне. Он склеил примерно половину конвертов для дебютного альбом Secret Prostitutes, когда ему было 13. Я никогда не говорил своим детям, что им нужно любить. Никто из них не увлекается панком, хотя все считают классным, что группы приезжают и останавливаются у нас в доме.

TW: Сложно ли совмещать туры и работу над релизами с такой профессией?

Ларри: Преподавание прекрасно подходит для этого. Оно отнимает много сил, и я часто переутомляюсь, поэтому я очень счастлив, что Вилья мне помогает. Я пропускаю некоторые концерты во время учебного года, зато целое лето я свободен! Поэтому если группы хотят, чтобы я сделал для них тур, он должен быть летом.

TW: А ты чем занимаешься, Вилья?

Вилья: Я медсестра. Работаю преимущественно с детьми и людьми с ограниченными возможностями. Этой осенью я собираюсь вернуться в колледж, чтобы продолжить учиться. Мне кажется, это довольно очевидная сфера деятельности для панков, и я знаю кучу людей, которые работают в социальных службах. С другой стороны, там тоже много противоречий с точки зрения панк рока (и любого благоразумного человека).  Там строгая дисциплина и платят мало, плюс социум, в который ты не веришь – порой от этого очень разочаровываешься. Иногда мне хочется найти занятие с меньшей долей ответственности, меньшим давлением и меньшим количеством начальников, но пока держусь. Когда я окончательно устану от этого, займусь чем-нибудь другим!

TW: Ларри, я видел у тебя на фейсбуке выложена гигантская коллекция старых метал-футболок. Как тебе удалось сохранить их в таком хорошем состоянии?

Ларри: Они у меня целую вечность. Они все оригинальные, большинство было куплено на концертах, но есть некоторые, заказанные по почте, и парочка от старых друзей. Когда я был моложе, я предпочитал метал, поэтому у меня так много метал-футболок из 80-х. Обрезать рукава – тогда это было для тафгаев, а я был скорее весельчаком, чем любителем подраться. Я думаю этим футболкам повезло быть моими, потому что у меня не было большой мускулатуры для того чтобы выпендриваться. Они осели в доме моей мамы на долгие годы, и, наконец, пару лет назад я перевёз их к себе, поэтому и решил сделать несколько фото. Я уже не влезаю в них, но всё равно привязан к ним: они как бы рассказывают историю, где я побывал за свою жизнь.

TW: Что разочаровало тебя в панк сцене 80-х и что заставило вернуться обратно?

Ларри: Я, конечно, старый, но не настолько, чтобы быть панком первого поколения. И слишком молод, чтобы ходить на концерты в начале 80-х. В 1984-м я открыл для себя радио передачу под названием The Funhouse Show. Её ведущий, Chuck Roast, ставил панк и хардкор со всего света. Потихоньку я стал уставать от металла и просвещаться в этом направлении. В 1987-м я начал работать в клубе, здесь, в Хьюстоне, который назывался The Axiom. В основном, это был панк-клуб, но там организовывали концерты и других направлений.

Спустя год работы в клубе, я практически жил там. У меня не было планов поступать в колледж, я думал, что музыка – моё будущее. Я поехал в тур с двумя группами из Техаса, Dresden 45 и Fearless Iranians from Hell. Тур был прикольный, но жёсткий. Я вернулся домой, продолжил работать в клубе, а через пару лет устал от этого. Несколько раз копы проводили там рейды, и я просто больше не хотел этого. Было много наркотиков и я чувствовал, что большинство людей, приходящих на шоу, просто тусовщики. Больше всего их заботила тусовочная жизнь и меньше всего музыка. Мне же была интересна именно музыка.

В конце концов я просто сдался. Я переехал в маленький городок на Oregon Coast и забыл обо всём. Всё, чем я увлекался, это старое кантри и всякие этно-штуки из разных частей света. Я единственный из немногих на панк- шоу сегодня, кто видел Джонни Кэша. Я также горжусь тем, что видел Джорджа Джонса, Уэйлора Дженнингза и Рэя Прайса, пока они не покинули этот мир. Примерно в 2003-м я начал слушать свои старые записи снова. По каким-то причинам, возможно из-за того, что я стал учителем или потому что пережил ужасный развод, панк начал звучать, как то, что нужно.

TW: Сильно ли изменился панк и его идеология с тех времён?

Ларри: Я не замечаю так много наркоты, как раньше, в нынешние дни. Одежда другая, и люди более открыты к другим стилям музыки, металлу, например. Хотя стало больше каких-то социальных норм. Не могу сказать, почему так произошло. С новым витком времени, стало больше узконаправленного деления. Сейчас реально пойти на дибит-шоу или на нойзкор-шоу. Возможно, мне следует обвинить Интернет. Он соединяет и разделяет нас всех с поразительной простотой. Но я не парюсь. Моя работа - помогать остальным. Я здесь не для того чтобы помочь себе! А, и кстати, сейчас стало очень модно называть музыку шумом.

TW: Сейчас множество банд пытается копировать американский и европейский хардкор 80-х. Некоторые, считают это абсолютно неправильным, потому что прошлое должно оставаться прошлым и панк должен принимать новые формы. Что думаешь на этот счёт?

Интересная идея. Математика и история были моими главными предметами в университете, так что я всё время думаю о числах, прошлом и связи с настоящим. Например, если рассматривать первый альбом Black Sabbath. Он вышел в 1970. Вы только представьте. Музыка немного поменялась, но не так уж кардинально, чтобы эти изменения были заметны для тех, кто ей не увлекается. А теперь подумайте о музыке за 45 лет до 1970. Разница огромна. Я думаю, технологии диктуют, что мы можем сделать больше, чем мы готовы принять. Мы застряли в текущем моменте. Я знаю, что можно поиграться с разными инструментами и звуками, но в основе это всё то же самое. Хотя, конечно, мне нравится слышать что-то новое и я двумя руками за. Делайте то, что вам нравится, и, пожалуйста, будьте счастливы!

Следите за новостями американского отделения здесь, новости финского отделения, которое носит название Paha Tukka Elämä Levyt, можно посмотреть по этой ссылке. Слушайте музыку на Soundcloud. Все релизы лейбла можно приобрести в онлайн-магазине. Кстати говоря, пока мы готовили интервью для публикации, Bad Hair Life успели выпустить новый релиз - сплит The Lähtevät Kaukojunat и S&M.